2020-е годы: неспокойные, вялые или преобразовательные? Выбор политики в условиях слабой мировой экономики
11 апреля 2024 г.
ТЕКСТ, ПОДГОТОВЛЕННЫЙ ДЛЯ ВЫСТУПЛЕНИЯ
Благодарю Вас, Фред, за любезные слова приветствия в мой адрес, и спасибо Вам и сотрудникам Атлантического совета за организацию этого мероприятия. Как и МВФ, Совет является учреждением, основанным на вере в то, что путем диалога и сотрудничества можно создать более процветающий мир.
Есть нечто общее и в нашей ДНК. Государственный секретарь Дин Ачесон, один из основателей Атлантического совета, также присутствовал на Бреттон-Вудской конференции в 1944 году, на которой были созданы МВФ и Всемирный банк.
Размышляя о годах, проведенных на государственной службе, Ачесон позже писал: «Простая истина заключается в том, что единственный путь к успеху — это настойчивое проведение правильной политики...»[1].
В мире участившихся потрясений и повышенной неопределенности мы как никогда нуждаемся в правильной политике. Принятие верных политических решений определит будущее мировой экономики.
Они определят, каким запомнится это десятилетие — войдет ли оно в историю как «неспокойные двадцатые», время потрясений и расхождений в экономической судьбе стран; «вялые двадцатые», время медленного роста и народного недовольства; или «преобразовательные двадцатые», годы стремительного технологического прогресса на благо человечества?
Начну с того, где мы находимся сегодня. В нашем докладе «Перспективы развития мировой экономики», который будет опубликован на следующей неделе, показано, что темпы роста мировой экономики немного выше ожидавшихся благодаря высокой активности в США и многих странах с формирующимся рынком. Этому способствовали стабильное потребление домашних хозяйств и инвестиции предприятий, а также ослабление проблем в цепочках поставок. Инфляция при этом снижается.
Устойчивости мировой экономики, достигнутой прежде всего благодаря созданным за последние годы прочным макроэкономическим основам, также способствуют сильные рынки труда и рост рабочей силы. Значительное предложение рабочей силы частично обусловлено иммиграцией, которая особенно помогла странам со стареющим населением.
В целом, в свете имеющихся данных, казалось бы, можно вздохнуть с облегчением. Мы избежали глобальной рецессии и периода стагфляции, которые некоторые предсказывали.
Но есть еще много поводов для беспокойства.
Ситуация в мире стала более сложной. Геополитическая напряженность повышает риски фрагментации мировой экономики. Кроме того, как мы узнали за последние несколько лет, мы теперь живем в мире, в котором мы должны быть готовы к неожиданностям.
Отрезвляющая реальность заключается в том, что глобальная активность слаба по историческим меркам, а ожидаемые темпы роста снижаются со времен мирового финансового кризиса. Еще не удалось одержать полную победу над инфляцией. Бюджетные резервы истощены. Уровни долга повысились, что создает серьезную проблему для государственных финансов во многих странах.
Нанесенный пандемией ущерб еще не устранен. С 2020 года мировой объем производства сократился примерно на 3,3 триллиона долларов США, при этом издержки в непропорционально большой степени ложатся на наиболее уязвимые страны.
Наблюдается рост расхождений как внутри групп стран, так и между ними.
Среди стран с развитой экономикой наиболее уверенное восстановление наблюдается в США, чему способствует ускорение роста производительности. Активность в еврозоне, напротив, восстанавливается намного более постепенно в связи с сохраняющимися последствиями высоких цен на энергоносители и более слабым ростом производительности.
Среди стран с формирующимся рынком в таких странах, как Индонезия и Индия, дела обстоят лучше.
Однако наиболее заметное расхождение отмечается в случае стран с низким доходом, которые понесли наиболее серьезный ущерб. Среди этих стран самое тяжелое бремя несут нестабильные и затронутые конфликтами государства.
Если взглянуть глубже, основной причиной более слабого роста является значительное и широкое по охвату замедление роста производительности. Как показывает наш анализ, с ним связано более половины замедления темпов роста в странах с развитой экономикой и странах с формирующимся рынком и почти все — в странах с низким доходом.
В результате наш среднесрочный прогноз роста мировой экономики остается значительно ниже среднего исторического уровня — чуть более 3 процентов.
Если не скорректировать курс, то эти годы могут стать «вялыми двадцатыми» — десятилетием застоя и разочарований.
На данном этапе директивные органы стоят перед выбором.
Они могут воздержаться от принятия от трудных решений и попытаться кое-как преодолеть трудности путем несовершенных мер.
Или они могут сделать другой выбор. Они могут последовать совету Ачесона и выбрать правильную политику: решительно бороться с инфляцией и долгом и содействовать экономическим преобразованиям для повышения производительности, а также инклюзивному и устойчивому росту.
Нам нужны «преобразовательные двадцатые».
Но прежде всего необходимо вернуться к ценовой стабильности.
Это главная задача для руководителей центральных банков, многие из которых тщательно просчитывают эту важную политическую меру: когда снижать процентные ставки и насколько.
Мы увидели, чего можно достичь благодаря правильной политике, с тех пор как инфляция достигла пика в середине 2022 года. В последнем квартале 2023 года общая инфляция в странах с развитой экономикой составила 2,3 процента по сравнению с 9,5 процента всего 18 месяцами ранее. В странах с формирующимся рынком и развивающихся странах инфляция в среднем снизилась до 4,1 процента.
Мы ожидаем продолжения этой тенденции в 2024 году, что создаст условия для того, чтобы центральные банки крупнейших стран с развитой экономикой начали снижать ставки во второй половине года.
Но темпы и сроки разворота денежно-кредитной политики будут разными. Некоторые центральные банки уже начали ослаблять политику, в основном в странах с формирующимся рынком, где борьба с инфляцией началась на раннем этапе. Но в других странах, в первую очередь в странах с развитой экономикой, они пока воздерживаются от этого шага. Они должны тщательно выверять свои решения с учетом поступающих данных.
На этом заключительном этапе центральным банкам вдвойне важно сохранять независимость. Как мы знаем, доверие к политике чрезвычайно важно в борьбе за восстановление ценовой стабильности.
В случае необходимости директивные органы должны противостоять призывам к скорейшему снижению процентных ставок. Преждевременное снижение ставок может привести к новым неожиданным изменениям инфляции, которые могут даже вызвать необходимость дальнейшего ужесточения денежно-кредитной политики. С другой стороны, слишком долгая задержка может привести к охлаждению экономической активности.
Во-вторых, пришло время восстановить бюджетные резервы.
В последние несколько лет мы выступаем за сдержанность налогово-бюджетной политики, чтобы поддержать центральные банки в борьбе с инфляцией. Теперь нужно сосредоточить внимание на самой налогово-бюджетной политике. Бюджетные резервы истощены, а уровень задолженности в большинстве стран чрезмерно высок.
Тенденция к росту задолженности началась более десяти лет назад во время длительного периода очень низких процентных ставок. Пандемия вызвала необходимость беспрецедентных бюджетных мер для защиты жизни людей и средств к существованию. Долг вырос еще больше.
Сейчас мы живем в период гораздо более высоких процентных ставок. Это приводит к росту стоимости обслуживания долга.
В странах с развитой экономикой, за исключением США, процентные платежи по государственному долгу в этом году составят в среднем около 5 процентов государственных доходов.
Но наиболее тяжким бременем стоимость обслуживания долга ложится на страны с низким доходом. Их процентные платежи, как ожидается, составят в среднем около 14 процентов государственных доходов, примерно вдвое больше, чем 15 лет назад.
Для большинства стран перспективы «мягкой посадки» и сильных рынков труда означают, что сейчас наиболее подходящий момент для действий, чтобы достичь приемлемого уровня долга и создать более прочные резервы для преодоления будущих потрясений.
Для некоторых стран промедление просто неприемлемо: необходимо начать консолидацию прямо сейчас, чтобы избежать долгового кризиса.
А для небольшой группы стран, где долговой кризис уже наступил, может потребоваться реструктуризация. В этом может помочь Общая основа Группы 20-ти. Замбия недавно заключила соглашение с держателями облигаций в дополнение к реструктуризации с официальными двусторонними кредиторами — браво!
Мы должны опираться на извлеченные уроки, чтобы усовершенствовать процесс реструктуризации долга. Во время Весенних совещаний мы вновь созовем наш Круглый стол по вопросам глобального суверенного долга. Наша цель состоит в том, чтобы внести большую ясность в вопрос «сопоставимости подходов» между различными группами кредиторов и установить четкие и предсказуемые сроки реструктуризации долга.
Следование осмотрительной бюджетной политике является трудной задачей для всех стран: как богатых, так и бедных. Это особенно актуально в год с рекордным числом проводимых выборов и в период крайней обеспокоенности, вызванной исключительной неопределенностью и многолетними потрясениями.
На самом деле наши прогнозы показывают, что дефицит все еще будет слишком высоким для стабилизации долга в более чем трети стран с развитой экономикой и стран с формирующимся рынком и более чем в четверти стран с низким доходом.
Именно поэтому мы выступаем за создание вызывающей доверие среднесрочной бюджетной основы в качестве наилучшего варианта «правильной политики» для стран.
Мы также рекомендуем уделять больше внимания ликвидации налоговых лазеек, улучшению собираемости налогов и повышению качества государственных расходов. Устойчивость бюджета позволяет странам оказывать поддержку наиболее уязвимым слоям общества и инвестировать в создание лучшего будущего.
Это подводит меня к третьей приоритетной задаче: политика для активизации экономического роста.
Улучшение перспектив роста имеет первостепенное значение для повышения уровня жизни и укрепления устойчивости экономики. Для этого необходимо устранить препятствия для экономической деятельности и создать возможности для ускорения роста производительности.
Свою роль должны сыграть фундаментальные реформы — усиление управления, сокращение бюрократических проволочек, расширение участия женщин на рынке труда, улучшение доступа к капиталу. В странах с формирующимся рынком и развивающихся странах за счет проведения в надлежащей последовательности набора реформ можно повысить объем производства на 8процентов за четыре года.
Еще более значительных результатов можно достичь с помощью политики, направленной на стимулирование экономических преобразований — ускорения перехода к «зеленой» и цифровой экономике. От их успеха будет зависеть наследие этого десятилетия.
Это особенно важно в отношении перехода к «зеленой» экономике. Темпы его реализации будут иметь колоссальное значение для того, удастся ли нам обуздать климатические риски. Но переход к экономике, не оказывающей вредного воздействия на климат, не ограничивается управлением рисками. Он также открывает огромные возможности для инвестиций, создания рабочих мест и роста.
Мы уже являемся свидетелями экономических, медицинских и экологических преимуществ, предоставляемых преобразовательными инвестициями, в том числе в возобновляемые источники энергии, электрические транспортные средства и восстановление экосистем. На каждый доллар, потраченный на ископаемое топливо, 1,7 доллара тратится на чистую энергию. Пять лет назад это соотношение составляло 1:1. Но для формирования стабильного и благоприятного инвестиционного климата и преодоления различных проявлений неэффективности рыночных механизмов необходимы обоснованная политика и прочные институты.
Технологический прогресс затрагивает многие секторы экономики — от производства до здравоохранения и финансовых услуг. Мы переходим к новой цифровой экономике, и теперь искусственный интеллект, вероятно, значительно ускорит четвертую промышленную революцию.
Это несет с собой огромные потенциальные выгоды, но также и риски. Новое исследование МВФ показывает, что ИИ может затронуть вплоть до 40 процентов рабочих мест во всем мире и 60процентов в странах с развитой экономикой. Это может повысить производительность труда работников, но также создать угрозу для некоторых рабочих мест. Инвестиции в цифровую инфраструктуру и приобретение навыков, а также в надежные системы социальной защиты, будут определять темпы внедрения ИИ и его влияние на производительность.
Для преобразований как в области климата, так и в цифровой сфере требуются скоординированные глобальные усилия по регулированию рисков и использованию преимуществ, создаваемых этими преобразованиями.
Это подводит меня к последнему пункту — сотрудничеству в области мер политики, имеющих значение для всего мира.
Пандемия, войны и геополитическая напряженность изменили сценарий развития мировых экономических отношений. Директивные органы стремятся найти баланс между эффективностью и безопасностью, между соображениями экономии и устойчивостью цепочек поставок. Уже заметны признаки изменения торговых отношений.
После вторжения России в Украину рост торговли между странами, принадлежащими к блокам, между которыми существуют политические разногласия, замедлился на 2,4 процентных пункта больше, чем рост торговли между странами, которые придерживаются более близкой политики.
От перенаправления торговых потоков могут выиграть страны, служащие «связующим звеном» в торговле. Но цепочки поставок удлиняются, и на каждом этапе возможны дополнительные затраты.
На повестке дня вновь стоит промышленная политика: новый анализ показывает, что в прошлом году во всем мире было принято более 2500 таких мер политики. Почти половина из этого числа была принята в Китае, ЕС и США.
Как следует относиться к этим мерам?
В двух словах, если речь идет о преодолении некоей ситуации, когда рыночные механизмы не срабатывают, например, об ускорении инноваций с целью ликвидации экзистенциальной угрозы, связанной с изменением климата, то есть основания для государственного вмешательства, в том числе посредством промышленной политики.
Если никакого сбоя в работе рынка нет, то нужно проявлять осторожность. Аргументы в пользу государственного вмешательства будут гораздо слабее. Некоторые меры, объявленные или реализованные в прошлом году, не всегда были явным образом связаны со сбоями в работе рынка.
Сотрудники МВФ активизировали работу в этой области, поскольку для того, чтобы избежать дорогостоящих ошибок, необходимо больше данных, дополнительный анализ и продолжение диалога.
В более широком плане мы выступаем за увеличение торговых и трансграничных инвестиционных потоков для повышения производительности и решения глобальных проблем. А также за более пристальное внимание к тому, как выгоды от торговли и инвестиций распределяются в обществе. Мы должны избежать ошибок прошлого, когда негативные последствия глобализации для некоторых сообществ были проигнорированы и привели к резкому неприятию интеграции мировой экономики.
На протяжении всей нашей истории МВФ был и остается линией передачи правильной политики и местом для экономического сотрудничества.
В этом быстро меняющемся и все более неспокойном мире как никогда важно объединить усилия стран для решения проблем и реализации возможностей.
Когда мир пострадал от пандемии и кризиса стоимости жизни, МВФ принял решительные меры по оказанию нашим государствам-членам финансовой и политической поддержки.
Мы также активизировали наши усилия по оказанию странам помощи в решении таких связанных с преобразованиями задач, как борьба с изменением климата и переход к цифровым технологиям, посредством нового анализа, новых партнерств и новых инструментов. Например, в настоящее время 18 стран пользуются ресурсами нашего нового Трастового фонда на цели достижения стойкости и долгосрочной устойчивости.
Точно так же, как странам необходимо повысить устойчивость для преодоления потрясений в будущем, то же самое должен делать и МВФ.
И мы уже делаем это.
Наши члены поддержали 50-процентное увеличение наших постоянных ресурсов для кредитования. А также увеличение потенциала для оказания финансовой поддержки нашим беднейшим членам.
Мы только что достигли цели по наращиванию нашего собственного финансового резерва, чтобы служить надежной опорой странам, испытывающим шоки платежного баланса. Теперь мы уделяем внимание тому, как более эффективно использовать наш баланс, чтобы быть в состоянии и далее оказывать помощь нашим государствам-членам.
На этой ноте будет уместно закончить. Точно так же, как наш баланс отражает коллективную финансовую мощь наших членов, наши Весенние совещания, которые состоятся на следующей неделе, отражают нашу коллективную приверженность сотрудничеству и международному диалогу.
Итак, когда мы соберемся в Вашингтоне, нам предстоит сделать то, что Ачесон назвал фундаментальным выбором «между решением проблем, с которыми столкнется мир,... посредством международного сотрудничества..., или... тем, чтобы каждое государство рассчитывало на свои собственные ресурсы и свои силы и шло своим собственным путем в мире»[2].
Совместная работа — это и есть выбор правильной политики.
Этот выбор обеспечит экономический рост, рабочие места и процветание, к которым стремятся люди во всем мире.
Спасибо!
[1] Государственный секретарь Ачесон, Present at the Creation: My Years in the State Department (1969).
[2] «Роль Бреттон-Вудской системы в обеспечении экономической коллективной безопасности», выступление заместителя государственного секретаря Ачесона в Калифорнийском клубе Содружества, Сан-Франциско, 23 марта 1945 года.