Настоящий блог публикуется в рамках серии материалов по региональному анализу последствий коронавируса.
Распространение COVID-19 и падение цен на нефть оказали значительное воздействие на страны Ближнего Востока, Кавказа и Центральной Азии, и это воздействие может усилиться. Сейчас, когда три четверти стран сообщили, как минимум, об одном подтвержденном случае COVID-19, а некоторые столкнулись с серьезной вспышкой заболевания, пандемия коронавируса стала наиболее важной ближайшей проблемой для региона. Как и в большинстве остальных стран мира, пандемия стала полной неожиданностью для населения региона, и я хотел бы выразить свою солидарность со всеми людьми, затронутыми этим беспрецедентным кризисом в области здравоохранения.
Возникающие в связи с этим проблемы труднее всего поддаются решению в уязвимых и пострадавших от конфликта странах региона, таких как Ирак, Судан и Йемен, где задача подготовки слабых систем здравоохранения к вспышке заболевания может дополнительно усложниться из-за сокращения импорта в связи с перебоями в мировой торговле, ведущими к нехватке предметов медицинского назначения и других товаров и значительному росту цен.
Помимо разрушительных последствий для здоровья людей, пандемия влечет за собой значительные экономические потрясения для региона, подвергая его одновременному воздействию нескольких шоков, — снижение внутреннего и внешнего спроса, сокращение торговли, нарушение производственной деятельности, падение доверия потребителей и ужесточение финансовых условий. Страны-экспортеры нефти этого региона сталкиваются с дополнительным шоком падения цен на нефть. Ограничения на поездки из‑за кризиса в области общественного здравоохранения повлекли за собой снижение мирового спроса на нефть, а неспособность стран-членов ОПЕК+ договориться о сокращении добычи привела к переизбытку предложения нефти. В результате цены на нефть упали более чем на [50] процентов с начала кризиса общественного здравоохранения. Ожидается, что эти взаимосвязанные шоки нанесут серьезный удар по экономической активности в регионе, по крайней мере в первой половине текущего года, что может иметь долгосрочные последствия.
Каналы экономического воздействия
Что нам известно:
- Во-первых, меры по сдерживанию пандемии отрицательно сказываются на ключевых секторах с большим числом рабочих мест: в Египте число отмененных туристических поездок достигло 80 процентов, а в Объединенных Арабских Эмиратах и других странах пострадали гостиничный бизнес и розничная торговля. Учитывая огромное количество людей, занятых в сфере услуг, рост безработицы и сокращение заработной платы и денежных переводов будут иметь широкие последствия.
- Наряду с этим имели место нарушения в области производства и промышленной переработки, а инвестиционные планы были заморожены. Неблагоприятные последствия этих шоков усугубляются резким падением доверия предпринимателей и потребителей, наблюдающимся во всех регионах мира.
- В дополнение к экономическим нарушениям, вызванным COVID-19, страны-экспортеры биржевых товаров в регионе страдают от снижения цен на сырье. Сокращение экспортных поступлений приведет к ухудшению внешнеэкономических показателей и снижению доходов, что будет оказывать давление на государственные бюджеты и, через внешние эффекты, затронет остальную экономику. С другой стороны, страны-импортеры нефти, вероятно, подвергнутся воздействию второй волны последствий, в том числе в связи со снижением притока денежных переводов и падением спроса на товары и услуги со стороны остальных стран региона.
- Наконец, резкий рост нежелания принимать на себя риски во всем мире и бегство капитала в безопасные активы привели к сокращению притока портфельных инвестиций в регион примерно на [1] млрд долл. США с середины февраля, причем в последние недели наблюдался значительный отток капитала—риск, значение которого я подчеркивал в недавно опубликованном блоге. Цены на акции упали, а спреды по облигациям увеличились. Такое ужесточение финансовых условий может оказаться серьезной проблемой, учитывая, что в 2020 году объем внешнего суверенного долга с наступающим сроком погашения в регионе оценивается в 35 млрд долл. США.
В этих сложных обстоятельствах экономический рост в регионе в этом году, вероятно, существенно снизится.
Стратегические приоритеты
Ближайшим стратегическим приоритетом для региона является защита населения от коронавируса. Усилия должны быть направлены на осуществление мер по ослаблению и сдерживанию пандемии в целях защиты здоровья населения. Правительства, даже в странах с ограниченными бюджетными возможностями, не должны жалеть средств для обеспечения должной готовности своих систем здравоохранения и социальной защиты удовлетворить потребности населения. Например, правительства стран Кавказа и Центральной Азии увеличивают расходы на здравоохранение и рассматривают вопрос о принятии более широких мер по оказанию помощи уязвимым группам и повышению спроса. В Исламской Республике Иран, где вспышка коронавируса была особенно сильной, правительство наращивает объемы медицинских расходов, предоставляя дополнительное финансирование министерству здравоохранения.
Помимо решения этой всеобъемлющей первоочередной задачи, необходимы ответные меры в области экономической политики в целях недопущения того, чтобы пандемия — временный кризис в области здравоохранения — повлекла за собой затяжной экономический спад с длительным снижением общественного благосостояния в результате роста безработицы и числа банкротств. Однако проведение ответных мер политики осложнялось из-за неопределенности в отношении характера и продолжительности шоков. В странах, обладающих соответствующими политическими возможностями, для решения этой задачи может использоваться сочетание своевременных и целенаправленных мер политики по поддержке особо пострадавших секторов и групп населения, включая предоставление временных налоговых льгот и денежных пособий.
В странах, сталкивающихся с серьезными шоками спроса, правительства могут прибегнуть к временным мерам фискального стимулирования, в том числе в виде увеличения расходов на развитие инфраструктуры, направленным на повышение совокупного спроса, по мере возможности, хотя такие меры будут более эффективными после того, как возродится экономическая активность. В ситуациях, когда серьезной проблемой является нехватка ликвидности, центральные банки должны быть готовы предоставить достаточную ликвидность банкам, особенно тем, которые предоставляют кредиты малым и средним предприятиям; регулирующие органы могли бы при этом поддержать осмотрительную реструктуризацию проблемных кредитов без ущерба для правил классификации ссуд и формирования резервов.
Когда непосредственный кризис, вызванный коронавирусом, начнет ослабевать, можно будет рассмотреть вопрос об использовании более традиционных фискальных мер поддержки экономики, хотя за последнее десятилетие фискальное пространство для этого значительно сузилось. Учитывая характер сегодняшнего замедления роста, попытка стимулировать экономику в настоящий момент вряд ли принесет успех и будет чревата полным исчезновением сохраняющегося пока ограниченного фискального пространства.
Целенаправленные меры помощи уже начинают осуществляться во многих странах. Например, несколько стран Совета сотрудничества стран Залива — Катар, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты — объявили о крупных финансовых пакетах на общую сумму, превышающую [60] млрд долларов, для поддержки пострадавшего частного сектора. Эти пакеты включают такие целенаправленные меры, как отсрочка платежей в погашение кредитов и льготное финансирование для малых и средних предприятий.
Другие страны, особенно импортеры нефти в регионе, имеют более ограниченные политические возможности. Ожидается, что снижение доходов в результате сокращения импорта, наряду с дополнительными расходами по борьбе с пандемией, приведет к росту бюджетных дефицитов в этих странах. И хотя целенаправленные расходы на здравоохранение не должны приноситься в жертву, нужно учитывать, что чрезвычайно высокая задолженность во многих из этих стран — импортеров нефти означает, что у них не останется ресурсов для необходимого реагирования на более широкий экономический спад. Поэтому эти страны должны попытаться найти правильный баланс между смягчением условий кредитования и предотвращением уязвимости в связи с оттоками капитала и допустить, там, где это возможно, коррекцию обменного курса для смягчения воздействия некоторых шоков. В некоторых странах могут возникнуть значительные потребности в финансировании.
Поддержка со стороны МВФ
С самого начала эпидемии COVID-19 мы постоянно взаимодействуем с органами власти в нашем регионе по вопросам предоставления консультационной помощи и поддержки, особенно тем странам, которые нуждаются в срочном финансировании для преодоления шоков. В распоряжении Фонда имеется несколько инструменто, позволяющих оказать странам-членам помощь в преодолении этого кризиса и ограничении его людских и экономических издержек, и двенадцать стран региона уже обратилось к Фонду за финансовой поддержкой. Продолжается работа по ускорению процесса утверждения таких запросов — на этой неделе Исполнительный совет рассмотрит запрос Кыргызской Республики о предоставлении экстренного финансирования, которое, вероятно, станет первым таким предоставлением средств после начала пандемии COVID-19. В ближайшие дни Исполнительный совет рассмотрит также несколько других запросов. Сейчас, как никогда, международное сотрудничество имеет жизненно важное значение, без которого невозможно будет предотвратить долговременные экономические последствия этого кризиса.
*****
Джихад Азур является директором Департамента стран Ближнего Востока и Центральной Азии Международного Валютного Фонда, где он курирует работу Фонда на Ближнем Востоке, в Северной Африке, Центральной Азии и на Кавказе.
Г-н Азур занимал пост министра финансов Ливана в 2005–2008 годах. В эти годы он отвечал за координацию проведения важных реформ, в том числе по модернизации налоговой и таможенной систем страны. До и после пребывания на посту министра финансов г-н Азур занимал различные должности в частном секторе, в том числе был вице-президентом и старшим исполнительным советником в фирме McKinsey and Booz and Co. Перед приходом в МВФ в марте 2017 года он был управляющим партнером в инвестиционной фирме Inventis Partners.
Г-н Азур имеет докторскую степень по международным финансам и ученую степень по международной экономике и финансам от Парижского института политических исследований. Он также занимался изучением стран с формирующимся рынком и их интеграции в мировую экономику в качестве научного сотрудника с докторской степенью в Гарварде. Г-н Азур опубликовал несколько книг и статей по экономическим и финансовым вопросам и широко занимался преподаванием.
